Лёха жил будто на дне, где время растворяется в бутылке, а дни теряют смысл. Но звонок от Кати прорвал этот туман. Голос сестры был тихим, надломленным. Она не просила — умоляла. У неё рак, и жить осталось недолго. Единственное, о чём она думала, — о дочери. Чтобы та не попала в приют, не оказалась одна. И вдруг на Лёху, вечно потерянного и злого на себя, свалилось что-то вроде ответственности.
Он не сразу понял, как справиться. День за днём отрывался от старых привычек, цеплялся за остатки воли. Вернулся в отдел, где когда-то служил, держался из последних сил, чтобы доказать — ещё способен на что-то человеческое. Коллеги смотрели с подозрением, начальство не верило. Но у него была цель. Не ради себя — ради девочки, которая теперь ждала его дома и впервые называла дядю своим защитником.